Lag af guðum |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Lag af guðum » Игровой архив » Я знаю, что ты знаешь, что я знаю
Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО Я ЗНАЮСамые случайные вещи всегда прогнозируемы.• • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • •
Участники эпизода: Альда Хельсдоуттир, Лойи Хельсон
Время и место действия: 16 июля 2016 года, Аульфтанес, морг
Краткое описание событий: не то, чтобы кого-то смущали суицидники... но уточнить таки иногда надо для понимания.
Отредактировано Alda Helsdottir (2017-07-16 16:07:57)
Ничего интересного. Папки на нескольких новых обитателей морга перекочевали на соответствующие полки - смерть от старости, сердечный приступ и никакого криминала. В материалах вскрытия нет никаких тайных подтекстов, нет подозрения на магическую подоплёку. В принципе, Альда бы вообще не особенно долго возилась со смертными, иностранцами и либералами, оказывающимися в морге, только следила за тем, чтобы ниточка не привела ни к кому из многочисленных буйных родичей, в очередной раз принебрегших правилами и забывших за собой прибраться. Она уже привыкла к тому, что семью нужно покрывать, и она покрывала, предупреждала и пыталась отговорить от некоторых особенно отмороженных авантюр, когда это не касалось благополучия клана. Другое дело, что от советов довольно регулярно отмахивались, потому что будущее ведь не всегда предопределено. Не всегда, если предпринять попытки его изменить, а не идти аккурат той дорогой, от которой советуют воздержаться.
С делами чистокровных колдунов из консервативных кланов приходилось возиться как раз дольше, стараясь найти, а иногда и притянуть за уши возможную причастность к насильственной смерти. В любом случае, морг был ее епархией, бастионом с мертвецами, маленьким Хельхеймом, где ей нравилось понимать все, что происходит.
Одна папка таки осталась на столе - ничего интересного, никакой криминальной подоплеки, совершенно обычный суецид. Тем более, на это были все предпосылки. Покойник даже проходил лечение в психиатрической клинике, страдал от затяжных и тяжёлых депрессий. Ничего удивительного, что в один прекрасный день он просто вышел в окно и присоединился к царству Хель. Почти что радостное событие, праздник и триумф.
- Рада тебя видеть, Лойи, - брата пришлось выковыривать из Рейкьявика. В своё время отец очень сомневался в том, что младшенького вообще стоит выпускать за границы родового поместья в целях безопасности Исландии, Альда же рекомендовала выпустить брата и не говорить глупости. Запертый Лойи бы все равно нашёл, как выбраться на волю, если только его не запереть в комнате без единой тени с подсветкой со всех сторон. Только лишние нервы и разногласия, он сам бы вернулся однажды, когда наиграется со свободой. У вельвы были свои планы на Лойи, о которых она не собиралась рассказывать даже Оддгейру, но для всего своё время. - Как продвигается работа над твоей диссертацией? - она с улыбкой подвинула папку без лишних слов. Для Альды не было вопросов в том, откуда и почему взялся этот суицидник. Не первый, между прочим, но рассказывать о результатах своей наблюдательности она не собиралась. У неё никто не спрашивал, слава Хель, а Лойи был достаточно аккуратен, чтобы не обнаружить результаты его баловства, если не знать, где искать. Все идеально, ни к чему не прикопаться, как и учили. Этот случай был лишь поводом, чтобы поговорить с братом.
Да-да, в благословенной Исландии нет полярного дня. Зато есть лето, когда солнце тащится по небу двадцать часов, скрываясь за горизонтом только из бесконечного милосердия Хель. Лето и Лойи не любили друг друга с детства: он несколько месяцев скучал по свободе, то есть, нормальной хорошей тени, ходить через которую одно удовольствие, а оно в свою очередь, подло выпускало на волю солнце, да еще и затягивало небо перманентными тучами, делая свет мягким и размытым и не позволяя предметам отбрасывать ничего приличного. Конечно, на этот случай у Лойи всегда был с собой мощный карманный фонарь, который в той или иной мере исчерпывал проблему, но ходить по таким теням было чуть хуже, чем закусывать безалкогольное пиво соевым мясом. То есть, на это, в системе ценностей Хельсона, не должен был соглашаться ни один нормальный человек, у которого есть хоть малейший выбор. Сам он был предельно нормальным человеком, можно сказать, эталоном нормальности, и выбор у него тоже был, потому что была позапрошлогодняя Тойота совершенно возмутительного для клана не-черного цвета и возможность менее чем за полчаса доехать из клиники в Аульфтанес.
- Привет,
Как ни странно, Лойи не испытывал особого пиетета к местам, связанным со смертью, но даже здесь было сейчас лучше, чем на улице, хотя и не лучше, чем в его собственном кабинете, где, слава всему пантеону без исключений, можно было засиживаться хоть до утра. Если начало четвертого вообще можно считать утром.
Он подошел к столу сестры, аккуратно сдвинул бумаги и сел на него вполоборота к Альде. Для чего бы она ни просила появиться здесь, в ее предгробных владениях, это явно не было обсуждением академических успехов. Но папку, которую она ненавязчиво пододвинула поближе, изучать Лойи не спешил.
- Уже вижу финишную ленточку. Собственно, остались мелочи, больше бюрократического плана. Да что толку тебе рассказывать: когда я получу степень, ты узнаешь первая. Может быть даже до того, как я ее получу.
Он не менее очаровательно, пусть и несколько натянуто, улыбнулся сестре в ответ и опять посмотрел на папку. Имя на обложке совершенно точно было знакомым. Ну и что такого? Интересов клана он не нарушал, полиция, спасающая котят и радостно сообщающая об этом в инстаграмме, заставляя весь мир умиляться, тоже не должна была бы иметь к нему претензий. Не смогли помочь человеку в общепринятом смысле слова - ну бывает, что уж. В общем, если Альда собиралась получить развернутый комментарий по этому уважаемому господину и его своевременной встречей в богиней на ее территории, ей следовало бы выражать свои желания поконкретнее. И принимать встречные условия, если запрос будет слишком сложным.
- Знаешь что, сестренка? Я ведь весь день спасал жизни, а потом мчался к тебе через всю страну. Может, хоть кофе мне предложишь? С бутербродом.
Альда хмыкнула в ответ на то, что брат решил сесть на столе. Недавно она слышала забавную присказку о том, что если сидеть на столе, то денег не будет. Забавно всё-таки, насколько они все суеверны по мелочам, даже отвратительные либералы, но перебегают из веры в веру так, будто бы это смена спортивного зала.
- Да я уже знаю, собственно, - в её знании было всё не настолько радужно, насколько себе это представлял брат. Но что поделать, Лойи не должен был сомневаться в себе и превращаться в прячущегося в тень из-за неуверенности в себе. - И об этом я тоже хотела поговорить. Но, - Альда подняла руки вверх, демонстрируя ладони, в которых не было оружия и обозначая капитуляцию. - Твой правда. Пойдем, я сварю тебе кофе и накормлю чем-нибудь. Прихвати папку с собой, пожалуйста.
Она кивком головы указала на дело, которое Лойи очаровательно пропустил. Нет, конечно заметил, но по извечной привычке не обращал внимания на то, что не было озвучено прямым текстом.
Альда поднялась из своего кресла и обошла стол, чтобы коротко обнять брата: на самом деле "чем-нибудь" был полноценный обед или ужин, в зависимости от того, когда бы тот появился в морге, из жареной картошки, грибов и хорошего куска мяса. Всё это пиршество ожидало появления Лойи на маленькой кухоньке, о существовании которой знал только персонал.
- Хорошо, что ты приехал, - вельва вышла из кабинета, подождала, пока его покинет брат, а потом закрыла на ключ. Не то, чтобы она кому-то в морге не доверяла, мертвецы так вообще были самыми честными людьми на свете, но не надо было никого провоцировать и давать повод начать ему не доверять. - Тучи сгущаются, приезжай почаще, чтобы гроза не застала тебя вдали от дома. Что же касается твоей диссертации, - на маленькой кухоньке было два стула, стол около стены, небольшой холодильник, электроплита и микроволновка. - Могут быть сложности, - Альда достала из шкафа кофемолку, джезву и банку с кофе, еду отправила разогревать в микроволновку. - Я видела вариант, при котором тебе будут мешаться защититься в срок: рецензент и оппонент не дадут положительных отзывов, чтобы продержать тебя ещё годик-другой. Но ты защитишься, работа будет признана лучшей за год. Но вот с первой ли попытки? Не знаю, видение динамическое, всё может пойти и иначе, но имей ввиду и будь готов к такому сценарию. Только лучше не отправляй ко мне этих своих коллег, найди другой способ. Я не первый раз уже вижу такую папку, как сегодня показала тебе. Я не собираюсь тебя отчитывать, не за что. Но будь аккуратнее. Не ровен час кто-то обратит внимание, так что "подкидывай" несчастные случаи коллегам. Сейчас надо быть очень аккуратными, я чувствую глобальные проблемы, но пока не могу сказать ничего точного.
Хуже сестры-вельвы, наверно, может быть только жена из Локи, которая расскажет тебе, что просидела всю ночь в библиотеке, так, что ты ей на следующую еще и термос с чаем в дорогу выдашь, чтобы приятнее читалось. Альда уже знала про защиту, когда бы она ни состоялась. Лойи вздохнул: или его степень действительно была для дома такой важной, или, что более вероятно, сестра просто подглядывала - и это при том, что она сама любила поговорить на тему того, что не стоит использовать божественный дар для удовлетворения сиюминутных прихотей. Не то чтобы ее кто-то слушал, конечно...
Обед в морге - интересное дело. Лойи, разумеется, не терял аппетит при виде клиентов Альды, и дело даже не в медицинском образовании, просто сложно сохранить страх перед смертью, с рождения живя в ее окружении. Но это было как будто столовой если не в святилище, то в его прихожей, что само по себе было забавно. Хотя богиня вряд ли была бы против. Ну какая любящая мать откажется накормить любимых детей на своей территории? Он прихватил папку, соскочил со стола и проследовал за сестрой, на ходу листая дело, чтобы освежить в памяти. Оно было скучным. Нет, правда, некоторые пациенты были действительно чертовски интересны, а некоторые - невыразимо скучны, и этот как раз был из последних. Лойи надеялся, что он хотя бы продумывая и совершая суицид, проявит оригинальность, может даже театральность - важное же дело делает - но увы, некоторые люди просто неисправимы.
- Ты взялась за прогнозы погоды, или намекаешь на что-то серьезное?
Вообще-то , несколько гроз Исландии бы не повредило. Несколько хороших таких целенаправленных молний. Но боги не спешили с выявлением своей воли: может быть, были слишком ленивы, а может подготовили декорации и теперь просто наслаждались представлением. Как бы то ни было, они оставляли право действовать своим детям, а дети сидели по своим городам и бубнили что-то о худом мире, который почему-то непременно должен был быть лучше доброй ссоры. А ведь именно старые-добрые ссоры, а не что иное, всегда так украшали историю.
Запах кофе смешиваясь с ароматами, исходящими из микроволновки, почти заглушал дух стерильности морга, но не настолько, чтобы Хельсон мог забыть, что он не у себя дома, а в гостях и на территории сестры. Тем более, пророчества сегодня обрушивались на него лавиной. Он был не против, такое послушать всегда интересно, тем более, не факт, что сбудется. Но вот насчет защиты - это она зря. Могла бы, в конце концов, увидеть и что-нибудь хорошее для разнообразия. он задумчиво потер пальцем лоб и облокотился на спинку стула в ожидании еды.
- Я не собираюсь использовать на защите магию или, тем более, отправлять их поговорить с Хель о том, что не надо давить талант. Пусть делают, что хотят. Степень - это приятно, но, по большому счету, не так уж и важно. Мне просто нравится то, чем я занимаюсь. И Ей, - Лойи неопределенно махнул головой в сторону Хельхейма, - тоже нравится.
Может быть, приличия ради, надо было в этом сомневаться. Но не получалось. И чем дальше - тем больше не получалось. Любые осмысленные действия, такие, которые пыталась предпринимать Альда, были ее собственными решениями, но то, что не продиктовано изначально логикой, а идет от души, вне всяких сомнений не могло быть ничем, кроме воли богини. В этом отношении, намного ближе к Хель, как ни странно, была не вельва, а ее сын. Ну и брат, разумеется. А приходилось же выслушивать лекции о благоразумии! Что удивительного, что такие семейные ужины, как этот, оставались редкостью? Страшно представить, как ездили по ушам Оуттару. Лойи не выдержал серьезности момента и рассмеялся.
- Кто-то обратит внимание? Дорогая сестренка, моё имя явно указывает на то, что я имею некоторое отношение к дому смерти, тема моей научной работы непосредственно связана с изучением природы суицидальных наклонностей, я снимаю квартиру недалеко от местного кладбища и регулярно навещаю сестру в морге. А еще, - и это самый главный аргумент, если кто еще не догадался, - у меня весь шкаф набит черными футболками. Альда, на меня обращали внимание в связи со смертями первых десяти пациентов клиники с тех пор, когда я пришел туда работать, только те были не моими. Потом им надоело. Сложнее всего найти что-нибудь, когда это лежит на самом видном месте, ты так не считаешь?
Он еще раз пролистал папку. С фотографии уныло смотрел толстяк с бесцветными глазами на выкате. Чего от такого ожидать? Для чего он вообще существовал в этом мире, если большую часть жизни провел, болтаясь из одного кабинета психиатра в другой? Просто, видимо, некоторые люди рождаются только для того, чтобы своей смертью подарить Хель силы и добавить ногтей в Нагльфар. Лойи пожал плечами и швырнул папку на стол.
- А этот просто решил что радикальные меры лучше временных, и таблеткам предпочел полёт. Все хотят летать, но в его случае - решение вполне рациональное, хотя ему и стоило сделать это раньше. Она давно его звала.
Картошка с грибами и мясо, - у сестры было своеобразное понимание того, что такое бутерброд, но Лойи определенно это нравилось. Семья - это прекрасно, особенно когда она не занимается уничтожением друг друга изнутри. Он пододвинул к себе тарелку, не особо задумываясь, что, наверно, лишает Альду ее ужина, и принялся за еду, которая практически не мешала беседе. Давно известно, что желудок напрямую связан с участками мозга, ответственными за философию.
- Сейчас у людей так мало шансов умереть вовремя: ни эпидемий, ни постоянных войн, ни борьбы со стихией. Только и остается, что автомобили, рак и алкоголизм. В общем, миру без меня не обойтись.
Это было очевидно. То, что говорила сестра, тоже было очевидно. Лойи способности вельвы были не положены, но и он прекрасно знал, что перемены грядут. Равновесие давно было нарушено, значит, или оно будет восстановлено, или все покатится в бездну. Он установил вилку на пальце так, чтобы она была похожа на этот метафизический балансир, и некоторое время со всем вниманием разглядывал ее, одновременно размышляя, что он должен говорить, а что лучше держать при себе.
- Давно пора. Не понимаю, почему мы до сих пор только предчувствуем и ничего не делаем. Нам ясно дали понять, что лишенные благодати перестали пользоваться покровительством богов. Фактически вся их магия сейчас - это магия искусственная, выученная, но не дарованная. Чужая. То, что они еще существуют - наш первый шаг на пути к либерализму.
- Только за прогнозы клановых войн, - как бы Альда не хотела думать о том, что выйдет так, как хочется ей, она прекрасно знала, что будет всё совершенно иначе. Ей бы хотелось, чтобы они сначала решили внешнюю проблему, а потом продолжили с внутренней, но это было невозможно. Учитывая, как рьяно некоторые либералы тащили всякую грязь в свои кланы, оскорбляя не только тех богов, чьи имена они носили, но и других, когда золото веры мешали с навозом иностранных традиций. И, возможно, Альда бы с интересом познакомилась с ними, посмотрела на чужие диковинные культы, если бы эти культы не пытались сделать чем-то обыденным на её земле. О том, как возможно, родившись здесь и впитав вместе с молоком матери веру, так её предать, колдунья представления не имела, считала либералов больными, выродками и теми, кто должен был умереть, потому что не всякая болезнь лечится.
- Дело не в твоих коллегах-смертных, которые уже должны были даже привыкнуть и перестать вздрагивать, а в тех, у кого есть некие контакты с либералами. Понимаешь, - вельва задумчиво посмотрела в потолок, а потом на брата. - Это тебе только кажется, что твоя степень отразится исключительно на твоей жизни. То есть да, в первую очередь именно на ней, ещё на нашей, потому что это будет ещё один повод тобой гордиться. Но если абстрагироваться от семьи, вспомнить о том, что война, пусть и не открытая, всё равно ведётся. Она перешла в плоскость политики, достижений каждого клана, подковерных игр - вот на это твоя степень может очень сильно повлиять. Словом, повлияет как получение, так и неполучение. Кое-кому будет очень приятно, если Хельсон не пройдёт защиту. Это всё не имеет значения, мне дела нет до этого унылого существа, которое отправилось к Хель, а ведь это самое лучшее, вероятно, что он сумел сделать в жизни, но придет момент, когда под тебя начнут копать. Ты умеешь прятать и прятаться лучше, чем большинство. Прячь ещё лучше, не прогадаешь, - Альда не мешала Лойи есть, занимаясь в это время кофе. Она не любила кофемашины, не любила уж тем более растворимый кофе, она неизменно его варила. Это помогало ей сосредоточиться, настроить себя на нужный лад и успокоиться, когда это было необходимо. - Я надеялась, что сначала всё таки мы решим вопрос с охотниками, - она честно призналась брату в том, чего жаждала разливая кофе по чашкам и ставя их на стол. - Но мои желания всего лишь мои желания. Так не выйдет, хотя это для нас намного опаснее и больнее: война с либералами лишь вопрос времени, но если ввязаться в неё не раздавив охотников, то тех, кто выберется из месива битв без сил и возможности оказать должное сопротивление, они будут просто добивать даже не запыхавшись. Межклановая война будет куда более жестокой, чем в прошлый раз. Возможно, все чувствуют это, поэтому и медлят, - Альда прервалась на то, чтобы сделать глоток кофе и подумать, что и как стоит сказать младшему брату так, чтобы, совершенно внезапно, не подвести его под плаху. - Нам нужно подготовиться и как можно быстрее тогда выжечь этот гнойник, которым стали либеральные кланы для нашей веры. Они оскорбляют всех богов, но... Знаешь, будет куда лучше, если они будут казаться зачинщиками нового конфликта, нарушив все соглашения.
Казаться не означало, что быть ими. Альда прекрасно знала, кому, что и как говорит, знала, что Лойи услышит нюансы выбранных формулировок. Конечно, либералы сами не полезут воевать, если их не спровоцировать. О том, чтобы первыми напасть и вырезать выродков, было соблазнительно думать, но вряд ли возможно осуществить, когда консервативные кланы могли выступить единым фронтом без лишних колебаний только в том случае, когда прозвучит недвусмысленная угроза их безопасности.
"Прогнозы клановых войн" - звучало неплохо. Нет, Лойи вовсе не был отморозком, который не мыслит жизни без регулярных ванн из крови своих врагов. Но он плохо переносил бездействие, еще хуже - выжидание. Если чему-то пора уже свершиться, значит не надо затягивать. Он был не настолько глуп, чтобы не понимать, что первым делом бить будут по правящему дому и его наследникам, если не смогут с ними договориться, но насколько же проще жить, когда пули летят, а снаряды рвутся, чем когда враги просто щурясь смотрят на твою спину.
- Значит самое время перевести ее обратно. Войну. В простую и понятную плоскость. Ну правда, Альда, подумай сама, они пытаются урвать себе побольше магии, используя инородную, но их слабенькие мозги не в состоянии заметить, что они теряют даже то, что у них было. Они плюют в лицо всему пантеону, между прочим тем, кого мы, пусть и образно, но зовем своими родителями. А мы будем считать, что обошли их в этой войне только потому что за год получили на три научных степени больше?
Как-то неожиданно вместо того, чтобы привычно перебрасываться колкостями, да хоть на тему науки и работы, разговор свернул туда, где Лойи совершенно не ожидал его увидеть. Было бы понятно, если бы сестра обсуждала такие вопросы с отцом, с Кьяртаном - тоже объяснимо. Но он сам был чем-то вроде запасного колеса, которое вроде бы даже нужно, но кто о нем вспоминает, в самом деле? Это ничуть не огорчало его, наоборот, вполне устраивало. Честно говоря, из всех оставшихся в живых детей главы дома разве не пользовался он наибольшей свободой? Теперь же Альда хотела, чтобы он высказался. Или, может быть, она хотела высказаться сама? В таком случае, стоило создать ей мотивирующий фон.
- Я не посягаю на право отца определять политику дома, а твое - помогать ему в этом, но сама подумай. Это смешно, но разве ты сама не перенимаешь чужеродные методы? Там где у наших предков все было предельно просто - хватай топор и иди убивать - ты пытаешься привить дипломааатию. Здесь просто не может быть двух мнений: Карфаген, дорогая сестренка, должен быть разрушен - и все.
А что касается этой чересчур скромной оценки, "лучше, чем большинство", ее можно было бы оставить вообще без комментариев. Лойи отвлекся от пустеющей тарелки и подмигнул сестре.
- Когда слишком тщательно копаешь под кого-то из Хелей, докапываешься до Хельхейма, и там и остаешься. Разве не так?
Увы балансир отказался держать равновесие слишком долго. Вилка со звоном упала на стол, как только Альда напомнила про охотников. Хельсон помрачнел. Решить вопрос с охотниками - сказать легко, но по сути на данный момент это было совершенно невозможно. Охотники не хотели мира, не хотели выгод для себя, не хотели места под солнцем. Они хотели только убивать, а значит и считать проблему решенной можно было бы только истребив их всех. Всех - звучит хорошо, только уж больно неопределенно. Всех - это скольких? И скольких они успеют завербовать, пока кланы займутся уже действующими? И кто именно, где, как, на какие деньги их вербует, тренирует, вооружает? Истреблять охотников - то же самое что сбивать ногой поганки после дождя. Вроде бы справился, но к вечеру будут новые, пока не докопаешься до грибницы. А что за грибница у этих - не знал наверняка никто, да и пытались ли узнать? Если пытались, то не привлекая все возможные ресурсы, это точно. Его ведь не привлекали, а работа, надо сказать, как раз по профилю. С другой стороны, почему он должен ждать чьего-то распоряжения, чтобы развлечься как следует? Через некоторое время Лойи понял, что молчит слишком долго, и надо бы что-то сказать, пока сестра опять не начала подозревать.
- Ты права. Война на два фронта - это плохо. Но вот о чем подумай: не объединятся ли либеральные с охотниками, чтобы вырезать сначала нас? У них хватит наглости. И те, и другие представляют большую опасность для нас, чем друг для друга, так что, пока мы не дождались этого союза, надо действовать на опережение. Действовать Альда, а не разговаривать и жаловаться на нашу нелегкую жизнь, чем мы с завидным упорством занимаемся уже долгие годы.
Вообще-то она говорила правильные вещи, не поспоришь. Лучше бы они были агрессорами, а остальные - защитниками. Вот только война нужна для того, чтобы эту погань с лица земли стереть. Война не нужна либералам, и долго придется уговаривать их начать ее. Оставались еще провокации, инсценировки, давление на волю, в конце концов, но это все было не то...
- Может быть, - Лойи уставился в тарелку, но смотрел не на остатки картошки, а куда-то дальше, где разворачивались вероятности того или иного развития событий. Ах как было бы хорошо, если бы даже война не понадобилась, если бы все решилось так, как с детьми Идунн. Но остальные боги были сверх меры терпеливы, хотя, казалось бы, разве можно было оскорбить их более, чем это сейчас делали те же Гулльвейги? - Может быть, так было бы, если бы оставалась значимая нейтральная сила, которая могла бы встать на сторону того, кто не начинал войну. Но такой силы де факто нет, все давно определились. А они уже нарушили все то, что могли нарушить. Я не специалист по предыдущим соглашениям, но уверен, что они просто не могли подразумевать чужих богов на нашей земле.
Простая и понятная война. Так или иначе, но ей все закончится, только глупо было бы ее развязывать раньше, чем кланы будут готовы. Альда не была уверена, что даже дома Одина, Ньёрда и Хель сейчас действительно готовы в неё ввязаться, что уж говорить об остальных кланах.
- Давай я не буду тебя уговаривать получить степень? Ты начал, так доведи до логического финала, - вельва фыркнула, потому что брат снова думал в одной плоскости. Нужно было учитывать четыре, хотя чаще всего люди ограничивались тремя. - Переведем, когда будем готовы. Согласись, несколько глупо развязывать войну, чтобы ее проиграть. Плохая задумка, а клан ещё не готов.
В войну можно было ввязываться в двух случаях: когда уверен в своих силах и когда нет другого выхода. Война за веру будет кровопролитнее всех, что были до этого - об этом вельва тоже знала.
- Я расскажу тебе, почему я опасаюсь этой войны в той же мере, что и желаю ее, потому что нет ничего важнее веры, которую они попирают своими новыми ритуалами, - она подумала о том, что эту правду надо знать не отцу, который поведёте клан, не Кьяртана, а именно Лойи. Она оберегала от сомнений тех, кому он их могли навредить, но с кем-то должна была делиться. - Мир станет другим. Наш мир, к которому мы привыкли, исчезнет. Эта война принесёт много горя, много потерь для всех, она определит то, какой станет Исландия наших детей и внуков. А дипломатия, - Альда рассмеялась. - Ну нет, если бы не умение договариваться и выгадывать из этого свою выгоду, то мы давно бы вымерли, - она проследила за упавшей вилкой и кивнула. - Хель примет всех как родных, очистит и вернёт к истинной сущности. Нельзя отказывать в этом тем, кто слишком рьяно ищет встречи с богиней.
Разница между членами клана Хель и теми, кто под них копал, была в том, что первые смогли принять всегда маячащую где-то рядом Смерть как мать, а для вторых переход из мира живых в мир мертвых мог представляться чем-то ужасным, чего боялись и от чего бежали. Альде было жаль тех, кто боялся смерти. Нет, она сама не стремилась уйти к Хель, не была одержима жаждой умереть, но она знала, что ее там ждёт. И это позволяло жить свободно, не тяготясь страхами.
Некоторое время они думали каждый о своём. Альда и не заметила, что молчанием затянулось, но поняла, когда-то Лойи снова заговорил. Он все недовольно тряхнула головой - нет, охотники с либералами уже перебор.
- Я видела тела, могу показать и тебе, - тема охотников была болезненной. - Тех, кто принадлежит либеральным кланам, но были убиты охотниками. Только это мы говорим, что охотниками, либеральные кланы вообще не признают их существования. Идиоты, - это было уже очень личным. - Чтобы объединиться, им придётся сначала признать, что это не какие-то маньяки и ублюдки убили их братьев и сестёр, а те, кому претит магия. То, о чем ты говоришь, опасно, нельзя исключать такой возможности, но я не очень в неё верю.
Признать то, что с иностранщиной, которую либералы почитали за благо, в страну хлынули охотники, было для либералов равносильно признанию, что они ошибаюся в своих взглядах.
А ещё, охотники ведь были против них слабы. Они умели только сражаться, а против магов этого мало. Но вот только магов в Исландии знали все, они не скрывались, а охотники растворились среди смертных. Ссориться со смертными было нельзя, они были младшими братьями.
- Проблема первого явного хода в том, что у нас есть кланы, которые верны нашим богам, но верят в то, что все еще можно решить мирным путём. Они будут верить в это до тех пор, пока у них перед домом не лягут мертвые. Чужие боги... кто посмел? - она поставила чашку громче, чем следовало. Но упоминание чужих богов ее выводило из себя моментально. - Они действительно настолько больны, что это не слухи, они правда поклоняются чужим богам? Ублюдки.
Лойи пожал плечами. Теперь Альда поворачивала дело так, как будто он пришел сообщить ей, что бросает научную работу и уезжает на Большой барьерный риф учить детей серфингу.
- Так и быть, не уговаривай, но знай, что я согласился на это исключительно из моей безмерной братской любви,
Так или иначе он собирался защититься. Просто время было второстепенным фактором, и ради того, чтобы получить заветную приписку "доктор" к своему имени именно в этом году, он не собирался лезть из кожи. Если запороть защиту кому-то из Хелей - единственное развлечение либералов, пусть делают. Пусть тратят на это силы, время и внимание, и когда плоскость войны изменится, они будут очень удивлены.
Альде было смешно - Лойи в кои-то веки не было. Война уже собирала свои плоды, только пока что внутри клана. Они все боялись ослабнуть, боялись как огня, поэтому делали то, что, быть может, не сделали бы в мирное время. Вот, отчего они могут вымереть, а не от пренебрежения дипломатией.
- Разумеется, станет. Если бы мир не изменился - вот тогда война была бы действительно бессмысленной. Не рассказывай мне о потерях, я о них и так что-то знаю.
Они не говорят об Анике. Нет, они не говорят об Анике. Никем не озвученное и все же строго соблюдающееся правило хороших родственных отношений и крепкой семьи. Не. Говорить. Об. Анике. Лучше уж о политике. Тем более, что Альда великодушно давала повод порассуждать. В другой момент Лойи решил бы, что она прикидывается, потому что вряд ли отцовская наследница не понимала этих - пусть и не простых, но куда же без них - механизмов. Но сейчас ему проще было поверить, проще сменить тему, чем думать о тех потерях, которые они уже понесли в этой еще не начатой войне.
- Ты серьезно? - Ну, предположим, что она серьезно. - Ладно, давай теперь я попробую объяснить тебе, как работает дипломатия. Для того, чтобы объединиться с охотниками, либералам ни в коем случае нельзя признавать их существование. Как ты вообще себе это представляешь? "Вы, ребята, зверски убили наших людей, но теперь мы повоюем с вами на одной стороне, а только потом вырежем?" Пока те смерти случились от рук маньяков или, еще лучше, кого-то из нас, они могут работать вместе. Придумают сказочку о том, что почитают одного и того же бога, только под разными именами, например. А те назовут магию чудесами, творимыми по воле их бога. Можно предположить, что либералы слепые идиоты, и не понимают того, что творится у них под носом, но не кажется ли тебе, что им просто выгодно то, за что они так упорно держатся? Нет охотников - нет внешней угрозы, нет внешней угрозы - можно позволить себе отвлечься на внутреннюю и принять помощь добрых друзей. А потом уже заняться вплотную этими добрыми друзьями. Разве не в этом вся политика? Если не можешь с чем-то справиться, признай это меньшим злом, а лучше благом, заключи пакт вечной дружбы, заставь работать на себя, а потом, как подвернется момент - ударь в спину.
Лойи отодвинул пустую тарелку и пододвинул чашку с кофе. Хотел возразить, показать, что даже для самого нежного и нерешительного фригга гора трупов под дверью - не единственный аргумент, что всегда можно найти больную мозоль и наступить на нее, желательно чужой ногой. Но искреннее ее удивление заставило его замолчать, а потом так же искренне удивиться в ответ.
- Ты не знаешь?
Если бы до сих пор Лойи сомневался в том, что Хель благоволит к нему особо, то в этот момент его сомнения развеялись бы окончательно. Но их не было уже очень давно, так что сейчас он всего лишь мысленно поблагодарил Владычицу за в очередной раз оказанное ему доверие и пообещал не подвести. В конце концов, если он знал что-то такое, чего не знали глава клана и его вельва, разве не было это знаком? Решил, что надо в ближайшее же время зайти в святилище. Просто потому что любящая мать всегда рада визиту любимого сына, а радовать Хель, особенно накануне войны, - это правильно.
- Я имею в виду, об этом не кричат на каждом шагу, но ты же... видишь. И наверняка у вас есть какие-нибудь вельвские девичники, чтобы обсудить последнюю коллекцию Сен Лорана и то дерьмо, которое происходит? Ублюдки, да, в основном, именно они. Дети, нажитые от иностранцев и привезенные сюда. Или те, кого родили и воспитали смертные. Уверен, если копнуть, обнаружишь среди них христиан, не говоря уже об атеистах, которые вообще отрицают божественную сущность, а магию объясняют непознанными способностями человека. Это закономерно, разве нет? В смысле, причина чужой магии в наших рядах - не в иностранцах. Сама подумай, они ведь не спешат почему-то использовать наши ритуалы и признавать наших богов, только-только узнав, что такое существует и дает нам силу. Причина в том, что некоторым вообще наплевать на тех, кого они официально признали своими отцами и матерями, закрепив это в своем имени. Они ходят на поклон к другим или не ходят вообще, и поэтому считают, что имеют право на ту магию, которая им выгодна. Ты не станешь беспокоиться о том, оскорбляешь кого-то или нет, если для тебя этот кто-то - не более, чем пережиток прошлого или забавная местная особенность, а искренне предана ты совсем другому.
Отредактировано Logi Helson (2017-07-29 20:11:32)
- Если бы либералы вступили в союз с охотниками, на самом деле, я была бы рада, - Альда нахмурилась. Реакция была вряд ли похожа на радость на самом деле, скорее на выбор меньшего из двух зол. - Не самому факту союза, а по той простой причине, что у нас появилась бы ниточка, за которую можно было бы дёрнуть, чтобы добраться до верхушки и обезглавить, а потом сжечь весь их помет. Конечно, будь среди них кто-то достаточно больной и обозленный, чтобы договориться с охотниками, но для них это только отсрочка. К тому же, чтобы продолжить водить за нос, им пришлось бы намеренно отдавать членов своих кланов на растерзание, потому что сложно было бы не заметить, что здесь оказываются одни консерваторы. Представляешь, в каком отчаянии нужно быть, чтобы так рисковать? Какому главе простят то, что он позволяет убивать своих? Да и, по факту, отсутствие войны их устраивает в большей степени, чем нас. В этом ты прав, извечные стычки Ньёрдов и Тора не в счет, к ним привыкли и воспринимают как должное. Фрейи интриганки, но слишком осторожные, они до последнего будут выжидать, чтобы потом метнуться на ту сторону, которая покажется им выигрышной. Тюры... Отбитые на голову, - мнение их главы о женщинах было известной проблемой самого главы. - Однако, они воины, а Гульвейги... - Альда покривилась, потому что сам клан был недоразумением. Они находились под покровительством даже не богини, а так, существа. Их глава был редкостным собирателем уродцев, хоть парад устраивай и деньги собирай за показ. Один выродок другого хлеще. - Я видела охотников отдельно. Они не пойдут войной, они так и будут вылавливать тех, кто забыл об осторожности. Будь моя воля, я бы ввела контроль в Рейкьявике, расширила сотрудничество со смертными, отобрала из числа консерваторов колдунов, обладающих способностью читать мысли или заставляющих говорить только правду, поставила бы на контроль в порту и аэропорту. Но пока я могу только подавать свои идеи, чтобы их могли использовать или так же естественно не использовать. Скажи, у тебя сейчас много связей среди медиков? Кое-кто ведь из охотников уползает с ранениями, где-то лечится. Нам бы узнать, где.
Женщина утвердительно кивнула - нет, она, конечно, знала. Но верить в это не хотела. Очень сложно верить в то, что можно настолько погрязнуть в собственном тщеславии и слепоте, чтобы называть сыном или дочерью своей богини тех, кто презирает твою Мать. Как, как вообще это было возможно? В голове Альды не укладывалось, что должно было произойти, как нужно было двинуться, чтобы стать настолько глухим. Это была какая-то настолько извращенная насмешка, плевок в лицо богам, которые давали им силу, что в голову приходило только одно: боги отвернулись от них.
- Боги отвернулись от них, они забыли их, покинули. Я знала, конечно знала, но в это сложно поверить. Сложно поверить в то, как можно так низко пасть. Они пусты, Лойи, я верю, что это так, что они живы лишь потому что даже их жертва уже не может вернуть в их Святилище огонь веры. Иногда мне становится страшно, когда я думаю о будущем. Я уверена в том, что Хель никогда не накажет нас так, чтобы мы стали посмешищем, чтобы мы стали насмешкой над самими собой, как либералы, она милосердна и скорее убьёт нас, чем позволит упасть идолам в Святилище. Но мне становится жутко от того, каким будет мир, который оставит мне отец. Мои видения сбивчивы и размыты. Есть что-то неизменное, но в остальном - так много всего, что идет кругом голова. И у каждого из нас, как и прежде, будет своя задача. Ради единой цели.
Ниточки-верхушки. Все это было слишком сложно, слишком скучно, слишком долго. Лойи потер лоб, у него начинала болеть голова. Зачем все это, если можно просто уничтожить? Но методы тети Гудрун всегда считались здесь недостаточно тонкими. Хели любили прижигать точечно, вот только пока найдешь нужную точку... Эффектнее и эффективнее облить все керосином и поднести спичку. Он нетерпеливо вздохнул.
- Они воины, а гулльвейги - банкиры. И уже несколько сотен лет войны не выигрываются исключительно пушечным мясом. Это мы можем рассчитывать исключительно на себя, а они купят себе все, необходимое для победы, и не поморщатся. Если им нужно будет привлечь иностранцев - они привлекут. Если им нужна будет чужая магия - они ее возьмут. Если им будет необходимо предать всех и каждого из наших богов забвению - это не вызовет у них ни малейших сомнений. Воины не могут не верить в богов, а банкиры верят только в золото.
Лойи видел, что сестра устала: не из-за работы, конечно, из-за всего остального, незаметного, непонятного чужому глазу. Он чувствовал, насколько сильно она устала так, как будто это была его собственная усталость. Но у него напротив все еще были силы, и все, чего он хотел - передать часть этих сил Альде, которой нужнее. Сил - и желания действовать, а не усиливать на границе паспортный контроль и другими способами создавать для смертных новые рабочие места. Он не выдержал и закатил глаза.
- Альда, на дворе двадцать первый век, и мы не Северная Корея: мы не можем просто полностью закрыть страну, но мы можем избавиться от тех, кто для нас самая прямая и непосредственная угроза. Не от иностранцев, от тех, кто пытается превратить в иностранцев нас самих. От тех, из-за кого Исландия гниет изнутри.
Он встал из-за стола, сделал пару шагов к сестре и положил ей руки на плечи. Ее мышцы были напряжены не меньше, чем нервы. Ей следовало бы расслабиться, сменить на неделю обстановку, уехать и просто пожариться где-нибудь в параллельной вселенной на белом песке возле теплого моря. Увы, сейчас было, наверно, худшее время для отпуска из тех, которые можно себе представить, и дальше будет только хуже. Лойи осторожно провел руками по плечам и шее и начал осторожно разминать их, стараясь не причинить боль. Легкий массаж и кофе - это совсем не то же самое, что отпуск, но лучше, чем ничего.
- Я знаю кое-кого, но зачем? Если ты думаешь, что они лечатся по страховке и лежат в обычных больницах, то разве не проще самому ознакомиться с документами на недавно поступивших после какой-нибудь стычки. Только это сомнительно. Первое, что они должны были привезти с собой - это своя собственная медицина. Когда ты собираешься на войну, медицина - это второе, о чем ты думаешь. Если уж где и искать концы, то не в больницах, а в церквях. Разве не должны они иметь связи с добропорядочными католиками, которых на острове всего-ничего?
Над этой стратегией надо было хорошо поразмыслить. Половина добрых католиков была добрыми католиками только по названию, и с энтузиазмом пользовались преимуществами, которые предлагали маги, что бы им там не говорил их папа о демонах и прочей ерунде. У них едва ли охотники нашли бы помощь, такие попытались бы просто остаться в стороне, им не было дела до религиозных войн, они просто жили и не мешали жить другим. Но были и не такие. Кое-кто воспринимал все это близко к сердцу и, быть может, даже ностальгировал по тем временам, когда можно было сжечь ведьму на костре в прохладный зимний вечер. Вот с них и стоило начать.
Мысль о костре, кажется, оказалась заразной, и огонь неожиданно промелькнул в словах сестры. Лойи понял, что просто не имеет права дать ему погаснуть сейчас, иначе это может потушить его слишком надолго. Он говорил тихо, тише, чем начинал, но как же он хотел, чтобы сестра не просто слушала, а вслушивалась теперь в его слова!
- Так подарим им этот огонь сами, Альда. Много огня. Пустые высохшие оболочки хорошо горят. Это будет славный костер во имя всех богов, и они опять обернутся к нам, они протянут нам руку по-настоящему, так, как раньше. Но мы должны решиться и сделать что-то наконец, потому что кто, если не мы? Точно не отец, Альда. Ты боишься того, какой будет мир потом, и это понятно, неопределенность всегда пугает. Но твой страх мешает тебе оглянуться и увидеть, какой мир сейчас. Вот это по-настоящему страшно, и хуже всего то, что ни отец, ни остальные ничего не хотят с этим делать, потому что боятся еще больше тебя. Они слишком старые, они затянут это настолько, насколько смогут, лишь бы не принимать сложное решение. Но мы можем.
Лойи наконец отпустил ее плечи, но только для того, чтобы присесть на корточки перед ее стулом, взять ее руку в свои ладони и посмотреть в глаза. Он просто обязан был смотреть в глаза, когда говорил то, что говорил.
- Решение... Это будет самое сложное, со всем остальным мы справимся.
Отредактировано Logi Helson (2017-08-01 23:43:36)
- Конечно, - Альда пожала плечами. - Банки в наше время так часто разоряются... Благо, у них больше нет благодати, теперь они такие же деятели, как и все остальные, дальше дело таланта и образования. Справимся. Но они должны исчезнуть первыми.
Эти танцы вокруг обрыва с завязанными глазами уже порядком остачертели всем. Альда все еще ждала, она знала, верила всем сердцем, что богиня шепнёт ей одно слово "пора", большего ей был он не нужно. Он все всегда себя ощущала оружием Хель, потому и вверяла все ее воле, оставаясь стрелой, которая полетит в цель, когда придёт час выстрелить. Часа приближался, она ощущала, но ожидание забирало силы.
- Но это ведь не закрытие Исландии, - он решительно покачала головой. - Это всего лишь досмотр. Среди всего паспортного контроля один вопрос заданный нужным человеком в правильной формулировке не доставит хлопот никому, кроме охотников. В том-то и дело! Мы не можем и не должны ни в коем случае закрывать страну. Да и это невозможно, но как-то надо отсеивать тех, кто опасен для нас.
Ехать куда-то в Европу и искать, опять-таки, где-то охотников, после того как они изведут это племя у себя, никто не собирался. А если кто-нибудь и рванул бы, то это было бы сравнимо с самоубийством, было бы похоже на то, за что они, в лучшем случае, косо смотрели на иностранных колдунов в Исландии: со своими порядками в чужой дом лезть нельзя. Пусть бы они сами со своим добром и разбирались, лишь бы к ним не лезли, но что нужно сделать, чтобы после вырезания до последнего человека их здесь, к ним не прислали партию новых? Отправить посылку с головами и пожеланиями счастья в личной жизни? Вряд ли, дикие люди в Европе, шуток не понимают. Закрыть границы магической защитой, которая как-то вычленяла бы тех, кто пришёл к ним с недобрыми помыслами, отправляла бы в кому, например.
- Сдаётся мне, что мы думаем не так, как нужно, чтобы найти решение. Привычными рамками, а надо взглянуть на все со стороны, чтобы найти ответ, - Альда неосознанно напрягалась от прикосновения, потому что ее с детства учили стараться не касаться никого лишний раз и не позволять прикасаться к себе: вопросы безопасности здесь тесно переплетались со спецификой ее дара, который можно было спровоцировать неожиданным прикосновением. - Нет, скорее убедиться хочу, что их не пригрела какая-нибудь государственная клиника. Нужно искать по частным, а их расплодилось. Смотрела я... толку то, - она все-таки расслабилась и уже спокойно откинулась назад, только теперь, по тому как сильно были забиты мышцы, ощущая, что слишком напряжена. - Не знаю, не у всех даже крестики находим, а разве добропорядочный католик не должен их носить? Но это мысль, - католики в Исландии, конечно, были любопытной живностью, куда более верящей в эльфов и спокойный Хельхейм вместо ада с чертями и какой-то та мы расплатой за грехи. В их головах это уживалось как-то так же, как древние боги и машины вместо лошадей у колдунов. Кое-кто из проповедников добродушно посмеивался над собой рассказывая, что в Писании все же про Одина и остальных богов, просто имена дали им другие, немного поменяли пейзаж на фоне, да и на этом все. Странными тут были католики, тем проще было выделить рьяных. - Смертные могут нам помочь: они не так подозрительны в своём интересе, как мы.
Верные Хель были среди смертных. Не их вина, что родились не в клане, но таков был их путь, их служение Богине. Они никогда не могли стать частью клана, но своей верой он из могли заслужить себе место в Хельхейме.
- Я боюсь не неизвестности, Лойи, - она говорила так же тихо. Неважно, они слышали друг друга, а остальным это не предназначалось. Они слышали звук огня и крики. - Я знаю, что мой век - это пепелище, руины, на которых я должна буду выстроить все заново, но иначе. Я знаю, но не знаю, хватит ли у меня сил. Я молюсь об этом Хель, чтобы не оставила нас, чтобы мне было, на кого опереться и для кого строить. Ты же не оставишь меня, брат?
Что-то неуловимо менялось. Альда проследила взглядом за братом, но за его плечами как-будто видела Тень. Хотят рядом с Лойи всегда были тени, это была часть природы, но сейчас это было другое: медальон на груди полыхнул, обдавая предупредительным жаром, и потух. Чашка оказалась на столе, но мимо блюдца она уже промахнулась. И тьма захлестнула идеальный порядок небольшой кухни в морге.
Огонь из слов переполз в Реку Времён. Казалось, что само время горело и чадило густым и едким дымом, забивая лёгкие и застилая все от взора вельвы. Альда искала, идя по взкому прибрежному чёрному песку, где то, ради чего Хель призвала ее сейчас. Мертвецы казались факелами, тянущими к ней обгорелые руки, скалились и смеялись - каждый из них хотел крови, свежей и горячей крови. Кровь из распоротой руки обращалась огнём едва соприкасалась с воздухом. Кожа покрылась волдырями и начинала облезать, но все это было неважно.
Альда вновь вошла в Реку, огонь погас. Вокруг стало все черно, только угольно-чёрное небо расчерченое кровавыми всполохами, начинало трескаться, как трескаются обгорелые деревяшки. Кто-то ее хватал за руки, заглядывал в глаза и тянул на себя, цепляясь пальцами за подол. Они тянули ее, покуда над водой не исчез последний пузырек воздуха из ее лёгких.
Альда пришла в себя резко, судорожно хватая ртом воздух.
- Меня долго не было? - она поморщилась, потому что все тело теперь ломило так, будто бы ее в самом деле разорвали на части и избили. Свет казался слишком резким и ярким, она закрыла глаза снова, начиная давиться кашлем. - Принеси зелье из моего к кабинета, - воздуха не хватило, она снова зашлась приступом. - Пожалуйста.
О политике в отношении страны можно было бы спорить бесконечно. Но зачем? Усиление паспортного контроля и допрос каждого туриста - это совсем не то, на что сейчас стоило тратить силы клана. Тем более, что едва ли это могло быть действительно полезным. Война - короткая и бескомпромиссная - должна была отделить зерна от плевел. Конечно, жертвы будут, но жертвы необходимые, а охотники... с ними тоже необходимо делать что-то, но в этой шахматной партии на троих надо было выбрать, что опаснее: кучка больных ублюдков, ненавидящих магию, или боги, которые могли отвернуться от всей страны из-за того что здесь начало твориться что-то совершенно невообразимое. Лойи знал ответ, и Альда знала его, хотя и не хотела признавать, потому что признать - значило начать действовать, а она хотела смотреть - смотреть со стороны. Только с какой стороны, если их было не так уж и много, и нейтральных среди них не было? Взглянуть со стороны - значит встать на эту сторону. Изменить свою. Изменить своей. Недопустимо.
- Я узнаю насчет клиник, - государственных, частных - которые имеют в Исландии лицензии. Но я бы на твоем месте не слишком рассчитывал бы на удачу. Проще всего им было бы сделать свою, закрытую, замаскировать ее под гараж и не возиться со сторонними проблемами и, тем более, документами.
Вопрос о том, должен ли добропорядочный католик носить крестик, не вызвал желания думать над ним слишком долго. Лойи не был специалистом по порядочным и, тем более, не был знатоком католиков. Кажется, да. Все верующие обычно кому-нибудь что-нибудь должны. Даже если носили не все, это не значило, что они были сами по себе. Как, собственно, и не значило, что они поголовно принадлежали Риму. все не могло было быть так просто, но начинать все равно с чего-то надо, а ведь известно, кто больше всего проповедует против колдовства и уже столько веков с энтузиазмом устраивает охоты на ведьм.
- Могут, - не сказать, что Лойи был в диком восторге от идеи привлекать смертных слишком активно. - Вопрос в том, насколько они надежны, и не случится ли, что вместо того, чтобы вывести нас на охотников, они выведут охотников на нас? Как насчет того, чтобы заглянуть к самым рьяным на огонек под видом все тех же охотников? Задурить голову сейдом или пригласить кого-то из локи? Может дать хорошую зацепку: узнаем, помогают ли им, а если вдруг нет, то готовы ли помогать. Что скажешь, я займусь этим?
И все же охотники не были приоритетом. Будущее Исландии зависело не от них, и они, сами будучи смертными и опираясь только на смертных, были слабы перед богами и их детьми. Именно война с отступниками и ничто другое должна была определить общее будущее. Пепелище? Пусть. Раз Альда видела его, видела то, что именно ей суждено строить заново, значит их дом переживет эту бойню, а новое точно будет лучше старого. На пепелищах строить удобнее, и... чище, чем пытаться поддержать жизнь в разлагающемся трупе того, чем ныне стало колдовское сообщество.
Он уже собирался сказать Альде что-то подбадривающее, когда та задала вопрос, который заставил Лойи до боли, до крови закусить губу, чтобы не спросить, просила ли ее Аника о том же самом: не покидать? Это было худшее, куда он мог сейчас свернуть, и прекрасно понимал это, поэтому заставил себя говорить, произносить то, что, может быть, и не стоило бы, но кто удержит тебя, если ты сам не свяжешь себя кишками собственных чувств?
- Я клянусь перед лицом Хель и клянусь ее именем, что не оставлю тебя, пока на то не будет ее воля, а если я нарушу клятву, пусть мост Гьялларбру горит под моими ногами, и врата Ее царства никогда не откроются передо мной, - следовало бы скрепить, но протыкать руку вилкой совсем не хотелось. - Кажется, у меня под рукой нет ножа, но... Альда?
В какой момент сестра перестала его слушать, Лойи не мог сказать. Она не упала со стула, не забилась в конвульсиях, она просто медленно, очень медленно закрыла глаза и не стала их открывать, а цвет сошел с ее лица, оставляя белесую кожу и серые губы. Он знал, что это значит, он знал, что ничем не поможет, только со всей силы стукнул в стену кулаком, злясь на себя из-за этой клятвы, которая, быт может, и заставила Хель обратить внимание на двоих своих любимых детей, а внимание Владычицы смерти не всегда отзывается легко и приятно.
Сколько это могло продлиться? Минуту, час... Если слишком долго, надо будет оставить сестру здесь, несмотря на только что произнесенные слова, и гнать к Хьёрдис, но пока что можно попытаться обойтись своими силами.
Лойи немного подумал, аккуратно подхватил сестру на руки и пошел в зал. Интерьер здесь был так себе: холодильники для покойников и стол, на котором они отдавали свои последние тайны. Смерть жила здесь. Сюда она приходила с работы, снимала униформу и высокие каблуки, ставила в угол косу, чтобы дать отдохнуть отяжелевшим за смену рукам. Здесь смерть не была ни ужасающей, ни достойной песен, ни долгожданной. Она просто была здесь - собой настоящей. Лойи не испытывал перед моргом никакого трепета, но он не мог не чувствовать здесь ее присутствия: простой и понятной смерти в домашнем халате. Место в самый раз.
Альду он устроил на столе - ей стоило отлежаться - а сам сходил на кухню и вернулся с кофе. Он не курил - сигареты, во всяком случае - и иногда жалел об этом. Теперь было бы неплохо покурить: это занимало не только руки, но и мысли на некоторое время. Сейчас же оставалось только сидеть, иногда ходить по стерильному полу, иногда пить кофе, иногда подходить и проверять, не слишком ли слабо бьется пульс на шее и запястье. Все так же, с чашкой кофе, застала его и Альда, наконец придя в себя. Лойи вытащил из кармана пузырек и протянул ей: конечно, он не носил с собой зелье просто так на всякий случай, но времени сходить за ним в кабинет было предостаточно, и если сестра действительно считала, что его мог остановить замок, то это было слишком наивно с ее стороны.
- Не дольше пяти чашек. Кстати, у тебя закончился сахар, - сестра снова зашлась в приступе кашля, и он, взяв ее за руку, помог повернуться на бок. Дальше, наверно, надо было везти ее к Хьёрдис, не давать лишний раз говорить, а может вообще вколоть успокоительного, пусть спит. А потом выслушать пророчество в самой что ни есть торжественной обстановке. Но, наверно, в его воспитании когда-то что-то пошло не так, и теперь, если там было что-то действительно важное, он хотел выслушать это сразу, пока отец не решил, что это закрытая информация исключительно для него и его советников. - Где была, что видела?
- Узнать всё равно стоит. Лучше всего прятаться у всех на виду, чтобы никто точно не заметил, – Лойи был прав, но именно на такую логику и могли рассчитывать: никто не станет искать там, где это кажется просто самоубийством. Проще всего заподозрить какую-нибудь иностранную частную медицинскую клинику, но именно поэтому там искать не станут – зачем, это ведь слишком очевидно. Лежащее на самом видном месте чаще всего оказывается невидимым, выпадающим из поля зрения. - Можно пробовать все варианты: задурить голову сейдом и явиться к католикам, выведать что-то у смертных так, чтобы они сами не поняли. Нам не нужно идти по прямой, чтобы можно было легко проследить, нам нужно собрать части мозаики. Нужен результат. В конце концов, надо уже прекратить убивать сразу всех охотников, которых мы находим, надо кого-нибудь пригласить в гости. В подвалах всегда есть место для гостей, вот и поговорили бы, узнали, чем они живут, где они живут.
Не так давно Фригги, вышедшие на тропу войны после убийства жрицы, стали искать тех, кого можно было бы пригласить в гости, чтобы что-нибудь узнать и обсудить, зачем они сюда прибыли и чем их не устроили маги. Пока только начали.
- Но это не отменяет необходимости очистить страну от чужих богов и их магии, – с одной стороны, погнавшись за двумя зайцами можно было самим стать мишенью, но, с другой стороны, выпускать кого-то из врагов из виду, всецело посвятив себя другому и считая, что тот, кого ты считаешь менее страшным, подождет, было бы большой ошибкой. Надо было правильно распределить силы.
Альда хотела подключить к этому и Кьяртана, но его роль была другой, потому что с его взрывным характером можно было сражаться, что он прекрасно и делал, но не для таких тонких игр. Каждый должен был делать то, что у него хорошо получалось, чем его одарила Хель, явив в мир. Им действительно нужно было подготовиться, чтобы в час Х каждый был на своем месте и играл свою роль.
На несколько секунд Альда даже почувствовала легкий укол совести, что она делает все минуя отца, но при этом она прекрасно знала, что ничем не нарушает перед ним долга ни как перед главой клана, ни как перед родителем. Каждый из них играл свою роль, и она в том числе. И слова клятвы, которой обернулся простой вопрос, на который бы в обычной семье ответили простым «обещаю» органично влились в ощущение присутствия Хель при этом разговоре. Это осознать вельва смогла лишь тогда, когда очнулась после видения.
- Спасибо, – её совершенно не интересовало, взял Лойи зелье из её кабинета или же, по чистой случайности, запасся им заранее, когда она пригласила его к себе. Разве это имело значение? Имело значение только то, что он сделал в итоге.
Руки ещё тряслись, когда она откупорила флакон и отпила глоток. Вельва не спешила отвечать на вопросы, она ждала, когда начнет различать предметы вокруг, когда мир настоящий перестанет мешаться с тем, из которого она только что вернулась. Первые минуты грань всё ещё слишком размыта. И только после она поняла, что находится уже не на кухне, смогла определить и то, что она лежит, а только что Лойи заботливо её перевернул на бок, чтобы кашель доставлял меньше дискомфорта. Ощущение мира и себя в нём приходило постепенно, но неизбежно, как и осознание увиденного.
- Я видела войну, огонь из разговора выплеснулся в Реку Времени. Я видела незнакомых мне людей, но это не охотники, не знаю, мне нужно разобраться ещё и подумать. Эту часть я пока не готова тебе озвучить, – ей нужно было прийти в себя, чтобы видение стало связанным рассказом, внятным, а не полным её собственных ощущений и эмоций. Было в видении то, что казалось конкретным уже сейчас. Альда с усилием поднялась и села. - А ещё я видела тебя. Израненным и избитым на окраине какого-то города после стычки. Кажется, это город Гулльвейгов, но я не настолько хорошо знаю его, чтобы утверждать. По ощущениям – он. Лойи, будь аккуратнее, – нож был всё так же при ней, нож уже привычно лежал в руке, когда она завершила круг клятвы. - Я клянусь перед Хель, что найду тебя, когда бы это не случилось, и не позволю умереть до тех пор, пока богиня сама не скажет тебе, что пришло время. Я не оставлю тебя, когда ты будешь во мне нуждаться. И слово мое нерушимо, – одного небольшого надреза, буквально пары капель крови вполне достаточно. Сейчас совершенно не нужны реки крови и лишняя жестокость, лишь подтверждение намерений. Альда выдохнула, прислушиваясь к ощущениям. Она знала, что Хель её слышит, она всегда её слышала, она любила свою дочь, а потому морг был её домом. Домом, где она жила вместе со Смертью. - Пожалуй, на сегодня с работой хватит, – вельва снова закашлялась, но в этот раз у неё уже не было желания выплюнуть лёгкие, так, першение. - Отвезёшь меня домой, если не торопишься? Или надо Хьёрдис позвонить, сама я за руль не рискну сесть сегодня.
Когда она звала Лойи, то чувствовала, что этот разговор нужен, но не знала, что он станет именно таким. На всё была воля Хель.
Отредактировано Alda Helsdottir (2017-08-04 13:33:15)
Вы здесь » Lag af guðum » Игровой архив » Я знаю, что ты знаешь, что я знаю
